10 ноября 2012

Дарья Балабошина

Бег на месте

Российские власти пытаются ускорить приватизацию земли

То, что земельно-имущественные отношения в России требуют реформирования, прошедшим летом звучало с самых высоких трибун. Как отметил президент Владимир Путин, «земля должна работать, и работать эффективно». По мнению высказавшегося следом премьер-министра Дмитрия Медведева, добиться этого можно при помощи ускоренной приватизации участков.
Сегодня значительная часть земель в стране вообще не вовлечена в оборот. Это, по мнению государственных деятелей, приводит к снижению доходов бюджета, а также к замедлению экономического развития. Профильные министерства уже получили поручение исправить ситуацию и этой осенью обещают анонсировать пакет соответствующих мер. «СНИП» попытался оценить масштаб надвигающейся реформы, выделив при этом ее плюсы и минусы.

Вообще говоря, земельная реформа в нашей стране идет уже давно — около 20 лет, с тех пор как появилось право на частную собственность. Однако происходит это достаточно медленно. По различным данным, в федеральной и муниципальной собственности до сих пор находится 92-97% всех земельных ресурсов страны.

«20 лет земельной реформы — это довольно большой период, и многомиллиардные инвестиции государства в эту отрасль, так скажем, могли бы быть и эффективнее», — считает председатель Комитета Торгово-промышленной палаты РФ по предпринимательству в сфере экономики недвижимости Олег Скуфинский (см. также «Неутешительный итог»).

Что имеем

Территория России на сегодняшний день составляет более 17 млн км². Все земельные активы в стране условно можно разделить на несколько групп, каждая из которых заслуживает особого подхода в принятии решений, подчеркивают чиновники.

Первая включает лесной фонд, так называемые земли запаса, горы, ледники и т. п., то есть территории, потенциально не подлежащие приватизации. «В частности, лесной фонд не является предметом дискуссии, и нет смысла рассматривать вопрос о его приватизации в ближайшее время», — комментирует директор Департамента недвижимости Минэкономразвития РФ Андрей Ивакин.

Вторая группа — земельные участки, которые предоставлены гражданам и юридическим лицам на различных правах (аренды, постоянного бессрочного пользования) и находятся в фактическом пользовании, то есть де-факто являются частной собственностью, но де-юре — пока еще нет.

К третьему типу можно отнести наделы, выделенные государственным предприятиям и учреждениям. Четвертый тип — так называемые земли — территории, на которых нет сформированных участков. По этой причине они не существуют как объекты недвижимости и никак не вовлечены в оборот.

Пятая, самая незначительная часть, это площадки, которые сформированы и являются полноценными объектами недвижимости, но при этом абсолютно свободны. «Таких объектов очень мало, и с ними как раз проще всего», — утверждает Андрей Ивакин.

И наконец, шестая разновидность земельных активов — наделы, уже находящиеся в частной собственности физических и юридических лиц.

Рычаги воздействия

Для того чтобы эффективно вовлекать неиспользуемые земли в оборот, нужно каким-то образом усовершенствовать законодательство, причем желательно в ближайшее время. «Попросту говоря, необходимо предусмотреть некую процедуру, которая заставит органы власти выставлять на торги свободные земельные участки, находящиеся в государственной и муниципальной собственности, как можно быстрее и как можно раньше. Главное, чтобы эта процедура была прозрачной, а не такой, как сейчас. Не секрет, что можно получить площадку под торговый комплекс в центре города вообще без торгов. При этом участок под жилой дом где-нибудь в сельской местности, где нет ни воды, ни электричества, придется приобретать на аукционе. Необходимо устранить существующий в законодательстве дисбаланс», — комментирует Андрей Ивакин. По его данным, эти вопросы сейчас активно обсуждаются на совещаниях в правительстве и у президента, и вскоре будут предложены конкретные законодательные решения. Причем, как утверждает чиновник, все поправки будут носить скорее эволюционный, чем революционный характер.

Сложность в том, что на сегодняшний день как таковых нет объектов приватизации — сформированных участков с описанными границами, которые могли бы быть незамедлительно выставлены на торги. Другими словами, земельные активы в нашей стране находятся, если можно так сказать, в недостаточно проявленном виде. Есть земли. Их много — и у государства, и у предприятий. Существует земельный кадастр, но его структура далека от совершенства. Из представленных в нем примерно 51 млн площадок 29 млн не имеют границ. Участки «оторваны» от зданий, здания «оторваны» от правообладателей. В результате возникают проблемы с оценкой этих активов. «А не обладая достаточными знаниями об активе, нельзя им эффективно управлять, — комментирует ситуацию Олег Скуфинский. — Чтобы это исправить, надо реализовать президентский проект и до 2018 года выполнить те самые «дорожные карты», которые разрабатываются сегодня предпринимательским сообществом во взаимодействии, прежде всего, с Минэкономики на площадке «Национальной предпринимательской инициативы». Там содержатся очень конкретные планы, с конкретными показателями по годам». Сегодня существует, напомним, 21 «дорожная карта», в том числе по строительству, регистрации собственности, доступу к земельным участкам, и ряд инфраструктурно-дорожных «карт» ((см. также «Дайте, что ли, карты в руки…» в «СНИП» №9, 2012 г.). http://www.indpg.ru/snip/2012/09/60217.html)

Не изволите ли вернуть?

Еще одно важнейшее направление предстоящей работы, по словам чиновников, заключается во взаимодействии с государственными предприятиями, которым предоставлены федеральные земельные участки. «Необходимо предложить какой-то законодательный механизм, позволяющий изъять те из них, которые не используются и лежат мертвым грузом», — говорит Андрей Ивакин.

Работа в этом направлении, напомним, ведется уже давно. Земли федеральных организаций и предприятий — больной и спорный для государства вопрос. Как известно, участками в большом количестве располагает Минобороны, Минсельхозакадемия и другие федеральные ведомства, которые еще в советские времена получили в пользование достаточно большие наделы, причем многие в весьма инвестиционно-привлекательных местах — центрах городов и т. д. Сегодня чиновники задаются непростым вопросом: насколько эти земельные участки нужны государству? «Скажем, федеральное предприятие выращивает на участке сельхозпродукцию. Может быть, там даже очень эффективно ведется сельское хозяйство. Но насколько государство вообще должно этим заниматься?» — рассуждает Андрей Ивакин.

До недавнего времени упомянутые активы использовались министерствами, ведомствами, предприятиями в большинстве случаев в чисто коммерческих целях. Минобороны, Минсельхоз, Россельхозакадемия и другие массово заключали инвестконтракты на строительство жилья, осуществляя, таким образом, от лица государства коммерческую деятельность. Но в круг задач федеральных органов не входят производство и занятие жилищным строительством. Поэтому около двух лет назад в законодательство были внесены изменения, запретившие эту деятельность. Правда, не напрямую, а косвенно: в подобных случаях был установлен запрет на любые способы предоставления участков — уступку прав договора аренды и т. п.

Теперь государство озадачено тем, как изъять участки, неиспользуемые или используемые неэффективно. Как известно, в Гражданском кодексе содержится норма об изъятии не используемых более трех лет земель сельскохозяйственного назначения. Однако, как чиновники ни бились, применять ее на практике совершенно невозможно по причине отсутствия какой бы то ни было конкретики в законодательстве. Не так давно, наконец, были утверждены критерии «неиспользования» сельскохозяйственной земли, теоретически позволяющие обратить взыскание на те или иные участки (постановление от 23 апреля 2012 года №369-ППРФ). Однако, по словам экспертов, и эти критерии настолько размыты, что при желании ситуацию с любым участком можно трактовать как угодно. Как бы то ни было, пока случаев изъятия площадок в соответствии с ГК РФ в России не было. Правда, принимая во внимание грандиозные планы руководства страны по «вовлечению земли в оборот», таких случаев, пожалуй, вскоре следует ожидать.

Вроде чье-то, да ничье

Земли, находящиеся в пользовании у коммерческих предприятий и граждан, права собственности на которые не оформлены, представляют собой, с точки зрения властей, еще один небезынтересный сегмент. Нередко, например, даже участки под индивидуальными жилыми домами не находятся в собственности, вместо этого они эксплуатируется на правах постоянного бессрочного пользования, длительной аренды и т. п. Государство в рамках принятого в 2001 году Земельного кодекса призвало таких пользователей стать собственниками участков, которые на деле уже давно им принадлежат и не могут быть предоставлены никому другому. «Пока, к сожалению, этот процесс идет заторможено. Здесь очень важно, чтобы речь в документах шла именно о собственности. Эти квазидоговоры мешают владеть и распоряжаться земельными участками», — говорит Андрей Ивакин. Кстати, довольно революционные предложения на этот счет содержатся в принятом весной в первом чтении законопроекте поправок к Гражданскому кодексу РФ. Все перечисленные права (отличные от права собственности) предлагается признать ограниченными имущественными правами, позволяющими заключать сделки по данному виду недвижимости. Если закон выйдет в нынешнем виде, то неполноценных прав на земельные участки, по сути, уже не будет. Они преобразуются в права землевладения, максимально схожие с правом собственности.

Как бы то ни было, пока физические и юридические лица не торопятся выкупать используемые ими участки в собственность совсем не потому, что не хотят. Дело в том, что зачастую это очень сложно сделать, не говоря уже о том, что не всегда имеются свободные средства. «Процесс этот шел очень болезненно, — подтверждает Олег Скуфинский. — Сейчас крайне важно провести ревизию происходящего и наметить внятные планы, а затем с учетом имеющейся политической воли их реализовать».

«Почему приватизации таких участков в массе своей не произошло? Потому что институты, с помощью которых регулировались эти процессы, были неадекватны ситуации, — рассуждает заведующая лабораторией аграрной политики Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара Наталья Шагайда. — Конечно, Минэкономразвития понимает проблему. Оно, надо признать, при всех к нему претензиях, стало более либеральным. Но процесс все равно не идет, несмотря на различные законодательные поправки». Часто приватизации препятствуют местные администрации, они усложняют ситуацию, провоцируют многочисленные суды. Пользователи сталкиваются с высокими ценами на межевание и прочими завышенными требованиями.

По словам Олега Скуфинского, уже этой осенью в РФ появится госсовет, который будет способствовать изменению ситуации в данной сфере. «Это будет рубеж, после которого должны появиться конкретные поручения. Если говорить о сроках, есть указ президента, где фигурирует 2015 год: в рамках улучшения предпринимательского климата через три года должны быть существенно сокращены количество, затраты заявителей и сроки на все административные процедуры», — напоминает эксперт. К 2018 году, согласно указу президента, Россия должна переместиться в международном рейтинге ведения бизнеса (Doing Business; ежегодно составляется Всемирным банком) с 120-го места на 20-е, сделав 100 шагов вперед. «Это очень серьезная задача, но вполне осуществимая. Земельно-имущественный блок, особенно в контексте несырьевого развития экономики, очень важен», — резюмирует Олег Скуфинский.

Создать условия

Очевидно, что важно не просто проводить приватизацию, а создавать нормальные условия для ведения предпринимательской и другой хозяйственной деятельности. Не секрет, что многие граждане, приобретая земельный участок, начинают сами строить трансформаторные подстанции, подводить газ, ремонтировать дороги и т. д. Абсурдно, что все эти задачи ложатся на людей, которые при всем при этом еще и нагружены налогами. Возникает вопрос: а за что, собственно, мы эти налоги платим? По доступу к энергоресурсам наша страна находится на 183-м месте в мире из 183. А по удобству получения разрешений на строительство — на 178-м. «Сейчас в рабочем порядке обсуждается следующая инициатива: если собственник участка инвестировал в создание подстанции, дороги, детской площадки, то эти затраты нужно зачесть в виде налогового вычета. Муниципальные власти порой ничего не делают для развития инфраструктуры, но люди из-за этого страдать не должны, — отмечает Андрей Ивакин. — Кроме того, граждане не обязаны платить за проекты планировки, проекты межевания, чтобы затем оформить участки в собственность. Нельзя перекладывать нагрузку на собственников в решении чисто государственных и муниципальных задач», — добавляет чиновник.

Почем и зачем?

Чиновники и экономисты сходятся во мнении: приватизация земель стране нужна. Расхождения начинаются с вопроса о том, для чего и как именно ее проводить.

«Приватизация — не самоцель. Главное, чтобы такой актив, как земля, работал. Например, земельную ренту с процесса доступа к строительному развитию территорий сегодня, к сожалению, снимает наша бюрократическая система. Причем очень часто не в бюджет, — подчеркивает президент Института экономики города Надежда Косарева. — Систему нужно устроить таким образом, чтобы земля работала как фактор производства и чтобы доступ к этому активу был обеспечен на конкурентных условиях. Плата за приватизацию участка (которая, кстати, не во всех случаях должна быть возмездной), согласно логике, должна идти либо на инфраструктурное развитие этой же самой земли, либо являться источником бюджета». Бесплатная приватизация уместна, например, в случае с участками под многоквартирными домами. Приемлемо также бесплатное предоставление земли в некоммерческий сектор жилищного строительства (кооперативное строительство, некоммерческий арендный фонд) — то есть туда, где не извлекается прибыль, считает Надежда Косарева.

Минэкономразвития в течение последнего года работает над поправками, устанавливающими основания для бесплатного предоставления участков без торгов, и в том числе под жилищное строительство. «Один из таких случаев — это жилищные кооперативы в сфере малоэтажного строительства. Есть также предложение без торгов предоставлять участки под индивидуальные жилые дома в той местности, куда государство рассчитывает привлечь людей, рабочую силу», — сообщает Андрей Ивакин.

Спешка неуместна

По мнению Олега Скуфинского, весьма позитивный пример приватизации представляет собой опыт Германии. В 1991 году в этой стране решили срочно приватизировать всю землю. Но оценили ситуацию и остановились: спешить невыгодно, потому что актив «не упакован». Подумали, вложили E53 млрд в «упаковку» участков (обеспечили их инфраструктурой, определили точные границы) и только потом начали приватизацию. Выиграли от этого все: и государство, которое больше денег выручило от продажи земли, и покупатели, которые смогли начать свою хозяйственную деятельность безо всяких препятствий. Невостребованные активы власти отдали за символическую плату, заключив инвестиционные контракты, то есть поставив некоторые условия. На этих участках, на первый взгляд, не особенно инвестиционно привлекательных, были реализованы успешные инвестпроекты. Одним словом, взять пример с немцев в данном вопросе было бы очень даже неплохо.

У нас же ПЗЗ и проекты терпланирования часто выполняются «для галочки», по сути, они лишь консервируют неэффективную модель управления территорией. «На этапе формирования схем территориального планирования нужно отразить, как населенный пункт будет развиваться, какие сельхозземли он поглотит, что на них впоследствии будет. Если строительство — то нужно в схемах прописать максимальную плотность застройки. Впоследствии сформированные участки должны быть выставлены на торги, — предлагает свое видение приватизации Наталья Шагайда. — А у нас все законодательство построено наоборот: бизнес сам приходит и просит у государства, у муниципалитета застроить ту или иную землю. Отдельные чиновники принимают решения по своему усмотрению. Где критерии того, стоит ли менять категорию и вид разрешенного использования участка? На одну просьбу откликаются, на другую нет. Не являются секретом и расценки на получение права застройки, например, сельскохозяйственных земель. Эти решения не отражены в проектах развития территорий и принимаются на основе неформальных платежей».

И все же…

Короче говоря, к приватизации нужно основательно готовиться, и не два, и не три года. Приватизации должен предшествовать процесс составления схем развития территорий, формирование правил застройки, выставление на аукцион свободных участков. Немаловажно также и то, что именно государство будет продавать. «Те же сельхозземли можно продать значительно дороже, заранее изменив категорию использования, скажем, на земли под дачное строительство, — приводит пример Наталья Шагайда. — Право на застройку тоже должно продаваться. Это будут уже совсем другие цены. Пополнение бюджета — не самоцель, но и о нем тоже нужно подумать». Вот только проблема в том, что готовиться и делать все постепенно у нас не любят.

«Мы можем завтра продать все до одного земельные участки. Но надо понимать, что их дальнейшее использование упирается в отсутствие ПЗЗ, проектов планировки, проектов межевания. Возникают вопросы подключения к инфраструктуре и т. д. Эти проблемы намного сложнее, чем просто продажа площадок. Их решение потребует много времени. Но я считаю, что параллельно все-таки нужно землю продавать», — приходит к неожиданному выводу Андрей Ивакин. Его аргументы просты: у частных собственников появится стимул оказывать давление на власть, чтобы та решала, в частности, вопросы обеспечения инфраструктурой. Речь идет, по сути, о презумпции того, что частный собственник хозяйствует более эффективно, чем государство.

Однако, несмотря на благие намерения, вызывает опасения вероятность бесконтрольной приватизации, особенно в городах. «Наша городская среда сегодня является, может быть, гораздо более ценным активом для экономического развития, чем земля. Комфортную, в том числе эстетически привлекательную среду нужно создавать в самых разных российских городах», — считает Надежда Косарева. Однако вместо этого есть риск скатиться к сугубо рыночному подходу.

А что если налог?

С точки зрения некоторых экспертов, приватизация в отсутствие налога на недвижимость — это нонсенс. «На мой взгляд, цель приватизации состоит не в том, чтобы сиюминутно пополнить казну, а в том, чтобы создать постоянный источник доходов для местных бюджетов в виде налогов на недвижимость. В развитых странах большая часть местных доходов формируется именно благодаря налогу на недвижимость, — напоминает Надежда Косарева. — Если они будут покрывать 30-40% муниципальных бюджетов, ситуация изменится кардинально. Муниципалитеты будут заинтересованы в создании условий для развития на своих территориях, так как от этого будут напрямую зависеть их доходы».

Тем временем пока в РФ налог на недвижимость отсутствует. Частично заменяющие его налоги на имущество и на землю, исчисляемые исходя из кадастровой (не рыночной) стоимости объектов, невообразимо малы по сравнению с потенциальной ставкой налога на недвижимость. Таким образом, сегодняшние участники приватизации, как, впрочем, и все покупатели недвижимости, в некотором роде приобретают кота в мешке. «Те, кто хотят приватизировать земельные участки, должны понимать как цену покупки, так и цену ее дальнейшего использования. Во всем мире налог на недвижимость — не только фискальный инструмент, но и инструмент регулирования рынка», — отмечает Надежда Косарева.

Не исключено, что сегодня государство намеренно форсирует приватизацию земли, затем чтобы завтра наконец ввести налог на недвижимость, о котором говорится последние 10 лет. А так как российские власти любят делать все на заграничный манер, тарифы будут, скорее всего, сродни европейским, то есть достаточно высокими (около 2-3% от рыночной стоимости недвижимости в год). Вот тогда все мы и узнаем, сколько на самом деле (по мировым меркам) стоит содержание недвижимости, которой мы владеем. Зато бюджеты различных уровней будут наполнены и переполнены…

«По приблизительным подсчетам, потенциальный эффект от налогообложения составит 45 млрд рублей в год. И это не считая тех активов, которых нет в кадастре», — отмечает Олег Скуфинский.

Где границы?

Кому еще может быть выгодна приватизация? Увы, как это обычно и бывает в нашей стране, отдельным лицам. Одним из недостатков действующего земельного законодательства РФ является то, что оно не устанавливает предельно допустимое количество земли в собственности одного физического и юридического лица. Таким образом, любой человек или корпорация могут при наличии соответствующих ресурсов сосредоточить в своих руках сколь угодно большие земельные наделы. Очевидно, что при имеющемся в российском обществе расслоении в случае создания благоприятных условий для приватизации почти всей землей в стране сможет завладеть ничтожный процент ее населения. Такое положение вещей недопустимо с точки зрения социальной справедливости. Таким образом, в данном вопросе необходимо ввести какие-то разумные ограничения.

«В использовании земли должен быть найден баланс между публичными и частными интересами. На данный момент публичный интерес в развитии земель вообще не представлен. Существует лишь предпринимательская инициатива: раз вы не можете сформировать публичное видение развития земли — генплан, ПЗЗ и прочее, то мы это сделаем сами! — комментирует Надежда Косарева. — Понятно, что бизнес видит этот процесс с точки зрения извлечения максимальной прибыли. Результаты мы наблюдаем: из земли пытаются выжать по максимуму, огромные объемы строительства возникают на небольших участках, которые с публичной точки зрения нужно развивать по-другому». По мнению эксперта, в процессе приватизации земли надо обязательно предъявить публичный интерес, отразить его в градостроительных планах, планах развития коммунальной и социальной инфраструктуры. Публичные слушания при принятии ПЗЗ, проектов планировки территорий, генпланов не должны быть формальностью. Также эффективно отстаивать интересы общества могли бы общественные советы при органах власти.

Неутешительный итог

Наталья Шагайда,
заведующая лабораторией аграрной политики Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара:

«Еще недавно с высоких трибун говорилось, что земельная реформа завершилась, и даже подводились некие итоги. Но на самом деле она, конечно, еще не закончилась, а вяло продолжается, так как не созданы приемлемые механизмы «движения» земли. Реформа идет с большим скрипом, я бы даже сказала, со скрежетом. Многие ее задачи провалены.

По моим сведениям, в частной собственности находится лишь около 6% всей земли в РФ. Но если посмотреть в разрезе категорий, то картина немного другая. В поселениях, по данным на 1 января 2011 года, в частной собственности было 25% территорий. Цифра получилась немалая в основном за счет сельских населенных пунктов. В городах частной земли — не более 11%. Среди промышленных земель в собственности находится 5-6%, земель сельхозназначения — 33% (но если брать конкретно сельскохозяйственные угодья — то уже более 70%). То есть фактически приватизация у нас прошла только в сельском хозяйстве. Плохо прошла, но формально, тем не менее, состоялась. Причем это было сделано по большей части в первый год реформы.

Конечно, обидно, что пролетело столько лет, в течение которых выполнялись, замечу, совершенно правильные шаги — создавался кадастр, системы регистрации, а реформа так слабо сдвинулась с места. Просто вещи эти нужно делать, имея четкую цель. А какова была цель государства в области земельной политики? Была ли она когда-нибудь озвучена? К сожалению, нет. В частности, в отношении сельскохозяйственных угодий, которые сегодня являются одним из основных источников территорий под застройку. В итоге, не имея цели, мы получаем шаги в разных направлениях.

Лично я с очень большим скепсисом смотрю на процесс проведения и итоги приватизации. Земля часто используется неэффективно. Мы видим не только заброшенные поля, но и пустыри в центре Москвы, полуразрушенные дома в пределах Садового кольца. С этим, конечно, нужно что-то делать, но внятной политики в данной сфере пока нет».

Ничего не работает

В сентябре на совещании по вопросам социального развития села премьер Дмитрий Медведев поручил проработать меры, направленные против сосредоточения земельных угодий у бизнеса, который хочет извлечь прибыль из ее перепродажи. «Нельзя допускать концентрации земель у тех, кто приобрел ее в рост, — заявил он. — У нас очень плохо двигаются темы, связанные с земельным оборотом, — продолжил премьер. — Мы на протяжении нескольких лет рассматриваем вопросы об изъятии земель сельхозназначения и вообще различных земель, расположенных в сельской местности, которые используются не по назначению. Кучу каких-то поручений я давал, совещания всякие проводились, проекты готовились. Но ничего не работает, ни один механизм».

Следуя «карте»

Министерство регионального развития РФ в начале осени опубликовало законопроект, устанавливающий основания для передачи земельных участков, находящихся в федеральной собственности, в собственность муниципальных образований. В документе указано, что безвозмездной передаче муниципалам подлежат все площадки, за исключением: занятых зданиями, строениями, сооружениями, находящимися в собственности РФ или субъектов; предоставленные органам госвласти РФ или субъектов, их территориальным органам, а также некоторым видам созданных ими предприятий; находящихся на праве аренды и постоянного либо безвозмездного срочного пользования у государственных академий наук; предоставленные в аренду Росавтодору; зарезервированных для госнужд; предназначенных для размещения объектов федерального и регионального значения; тех, полномочия по управлению которыми переданы органам госвласти субъектов; тех, в отношении которых принято решение о передаче Фонду РЖС; тех, использование которых предусмотрено государственными программами, и некоторых других.

Если земли расположены на землях поселений и городских округов, то участки будут переданы этим территориальным образованиям при условии наличия утвержденных генеральных планов. Если площадки находятся на межселенных территориях — они отойдут в собственность муниципальным районам, и опять же только в том случае, если последние утвердили свои схемы территориального планирования.

Для запуска процесса передачи необходимо, чтобы глава муниципального образования направил в федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий полномочия собственника имущества, соответствующее заявление, указав в нем кадастровый номер соответствующего участка. Орган власти, со своей стороны, обязан не позднее двух месяцев с даты поступления заявления принять решение о безвозмездной передаче земель муниципалам или же при наличии законных оснований в передаче отказать.

Самое интересное, что даже если на момент принятия решения границы передаваемой территории не установлены в соответствии с требованиями ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» (а таких земель в России не счесть), это не является основанием для отказа в передаче. Просто кадастровые работы в целях уточнения границ указанных земель лягут на плечи нового собственника и будут осуществляться за счет его бюджета.

Данный документ подготовлен во исполнение плана мероприятий так называемой строительной «дорожной карты». Первым в данном списке стоит раздел «Формирование земельных участков и разработка градостроительной документации», и в этой сфере необходимо прежде всего, как считают авторы «карты», завершить-таки формирование системы документов территориального планирования РФ и субъектов, а также правил землепользования и застройки и документации по планировке территорий.

Источник: http://www.indpg.ru/snip/2012/10/61225.html